Бешенство - Страница 51

– Ладно, рассмотрим другие способы, как эти двое могли заразиться. Хирургическое вмешательство. Что-то не слишком значительное, вроде операции на роговице. Вы могли бы посмотреть, есть ли какие-то упоминания об этом в их амбулаторных картах?

Брэйс застонал:

– Что же вы зациклились на этом? Мои пациенты постоянно умирают, но я же не схожу с ума от этого.

Она со вздохом откинулась на спинку дивана.

– Я знаю, что это ничего не меняет. Знаю, что Гарри, скорее всего, мертв. Но если у него действительно был Крейцфельд-Якоб, он уже умирал, когда я осматривала его. И что бы я ни сделала, все равно не смогла бы спасти его. – Она посмотрела на Брэйса. – Но, возможно, не ощущала бы ответственности за его смерть.

– Значит, это чувство вины, так?

Она кивнула.

– И некоторый собственный интерес. Адвокат, представляющий сына Гарри, уже берет показания у персонала нашего отделения. Я не знаю, есть ли хоть какой-нибудь способ избежать суда. Но если бы я могла доказать, что Гарри уже был смертельно болен, когда я осматривала его…

– Тогда в суде с вас взыскали бы не очень много.

Она кивнула. И устыдилась. «Ваш отец все равно уже умирал, господин Слоткин, так в чем же дело?».

– Неизвестно, мертв ли Гарри, – заметил Брэйс.

– Он пропал месяц назад. Что с ним еще могло произойти? Осталось только найти тело.

Крики наверху прекратились, битва была выиграна. Тишина лишь подчеркнула тревожную паузу в их разговоре. Послышались скрип лестницы и звук шагов, и в комнату вошла женщина. Рыжая, с такой бледной кожей, что ее лицо в сиянии лампы казалось полупрозрачным.

– Моя жена Грета, – представил Брэйс. – А это доктор Тоби Харпер. Тоби зашла поговорить по работе.

– Извините за вопли, – сказала Грета. – Это наша ежедневная пытка. Скажи мне еще раз, Роби, зачем мы завели ребенка?

– Чтобы передать ему наши превосходные ДНК. Беда в том, детка, что она унаследовала твой норов.

Грета присела на ручку кресла рядом с мужем.

– Это называется решимость, а не норов.

– Ну, как бы это ни называлось, а уши вянут. – Он погладил жену по коленке. – Тоби работает в клинике Спрингер. Это она зашивала мне физиономию.

– Ой! – Грета благодарно кивнула. – Вы хорошо потрудились. Наверняка даже шрама не останется. – Она взглянула на кофейный столик и нахмурилась. – Роби, я надеюсь, ты предложил что-нибудь нашей гостье? Хотите чаю?

– Нет, детка, все в порядке, – возразил Роби. – Мы уже закончили.

«Похоже, это сигнал, что пора восвояси», – подумала Тоби и неохотно поднялась.

Встал и Роби. Чмокнув жену, он сказал:

– Я ненадолго, только заеду в клинику. – Затем он повернулся к Тоби, которая с удивлением смотрела на него. – Вы хотели видеть карты амбулаторных пациентов, верно? – уточнил он.

– Да, конечно.

– Тогда встречаемся там, в Казаркином Холме.

11

– Я так и знал, что вы не отвяжетесь от меня, – сказал Роби, отпирая входную дверь клиники Казаркин Холм. – «Проверьте это, проверьте то». Черт побери, я решил, что покажу вам эти записи, чтобы вы не думали, будто я специально их от вас скрываю.

Они вошли в здание; входная дверь захлопнулась, отчего в пустынном вестибюле заметалось эхо. Роби свернул направо и отпер дверь, на которой значилось: «Медицинская документация».

Тоби щелкнула выключателем и удивленно заморгала при виде шести рядов картотечных шкафов.

– По алфавиту? – спросила она.

– Да. Начало с этой стороны, конец – с той. Я поищу карту Слоткина, вы найдете Парментера.

Тоби направилась к букве «П».

– С ума сойти, сколько тут папок. Неужели в Казаркином Холме действительно так много пациентов?

– Нет. Это центральный архив всех домов престарелых компании «Оркутт».

– Это какой-то конгломерат?

– Да. Мы их крупнейшее учреждение.

– И сколько же домов престарелых в него входит?

– Около десятка. У нас общая бухгалтерия и справочная служба.

Тоби нашла нужный шкаф и просмотрела карты пациентов с фамилиями на «п».

– Ее здесь нет, – сообщила она.

– Я нашел Слоткина.

– А где же тогда Парментер?

Брэйс приблизился к Тоби.

– А, я забыл. Он скончался, так что его карту могли переместить в архив. – Он пошел к шкафу в глубине помещения. Через минуту он закрыл ящик, в котором рылся. – Должно быть, ее куда-то выложили. Не могу найти. Почему бы нам не остановиться на карте Гарри? Просмотреть ее еще раз, чтобы успокоиться и убедиться, что я ничего не упустил.

Тоби села за голый стол и открыла карту. Сведения в ней были проблемно ориентированы, раздел «Текущие заболевания» помещался на первой странице. Ничего интересного Тоби не увидела. Доброкачественная гипертрофия простаты. Хроническая боль в спине. Незначительная потеря слуха вследствие отосклероза. Обычные изменения для пожилого возраста.

Она заглянула в перечень предшествующих заболеваний. И снова стандартный список. Аппендэктомия в 35 лет. Трансуретральная резекция простаты в 68 лет. Удаление катаракты в 70. Гарри Слоткин был в общем-то человеком здоровым.

Тоби просмотрела записи врачей, которых посещал Гарри. По большей части это были периодические осмотры у Валленберга, иногда встречались записи доктора Бартелла, уролога. Тоби листала страницы, пока не дошла до визита двухлетней давности. Имя врача было написано совершенно неразборчиво.

– Кто это? – спросила она. – Подпись начинается с «Я» и что-то там дальше.

Брэйс прищурился, пытаясь разобрать каракули:

– Сдаюсь!

– Вам не знакомо это имя?

Он покачал головой.

– Иногда мы привлекаем специалистов со стороны. А по какому поводу обращение?